Развитие иноязычных способностей

Проведенное в лаборатории под руководством С. А Изюмовой и А. А. Леонтьева диссертационное исследование М. К. Кабардова показало применительно к языковым способностям следующее: имеются два разных типа овладения иностранным языком в условиях интенсивного обучения – коммуникативный, или интуитивно-чувственный (по Б. В. Беляеву), и некоммуникативный или рационально-логический.
Первый тип овладения языком оказывается в большей мере связанным с преобладанием первосигнальных функций, с выраженностью непроизвольных видов запоминания и интеллектуальной деятельности, с более лабильной нервной системой. Этот коммуникативный тип оказывается более благоприятным для речевой деятельности и более успешным в условиях суггестопедической методики. Для лиц с первым типом овладения иностранным языком интенсивные методики являются наиболее адекватными, а для лиц со вторым типом овладения иностранным языком эти методы не выявляют их склонности к аналитическому «лингвистическому» овладению языком.
Второй тип овладения языком связан с более инертной нервной системой, с относительным преобладанием второсигнальных функций. Исследования М. К. Кабардова и Э. А. Голубевой показывают, что при определении языковых способностей обязательно должны учитываться и особенности двух сигнальных систем, специальные типы высшей нервной деятельности.
Условно говоря учащихся можно условно разделить на тех, кому легче и эффективнее запоминать, и тех, кто предпочитает анализировать. Эти различия объясняются доминированием правого (образного) и левого (логического) полушарий головного мозга в обеспечении высшей нервной деятельности индивида.
На кафедре психологии МГПИИЯ им. М. Тореза в течение многих лет исследуются три важнейших компонента иноязычных способностей (вербальное мышление, вербальная память, слуховое восприятие). На начальном этапе обучения иностранному языку наибольшая нагрузка приходится на память (исследования И. А. Зимней, Ю. А. Веденяпина, С. Д. Толкачевой). Однако, как показало исследование А. Г. Алыбиной, связь структуры и различных видов памяти с иноязычными способностями носит неоднозначный характер. Возможность широкой компенсации одних свойств другими ведет к тому, что относительная слабость какой-либо одной способности вовсе не исключает вероятности успешного выполнения деятельности, так как одной из важнейших особенностей психики человека является возможность чрезвычайно широкой компенсации одних свойств другими. Недостающая способность может быть в очень широких пределах компенсирована другими, высокоразвитыми у данного человека. Известно, что структура каждой специальной способности является сложной и многокомпонентной системой. В каждом конкретном проявлении специальной способности одни компоненты являются более постоянными и устойчивыми, другие – менее устойчивыми. Одни из них являются доминирующими, другие – подчиненными и вторичными. Как показали исследования Н. С. Назаренко, слуховое восприятие и мышления являются ведущими некомпенсируемыми компонентами иноязычных способностей. Педагог, диагностируя способности учащихся по уровню успеваемости, связывает их друг с другом. В одном случае условием для развития является способность (успевает, потому что способен), в другом – способность стимулируется успеваемостью (становится способнее, потому что больше работает). «Нет ни одного сдвига в психическом развитии под влиянием воспитания или собственной деятельности человека, который бы не был одновременно изменением мозгового субстрата вплоть до клеточного и молекулярного уровня». Такой ход мысли Б.  Г. Ананьева соответствует современным тенденциям развития биологических наук, среди которых возникают такие пограничные с психологией новые дисциплины, как молекулярная когнитивная психология и т. п. В подтверждении этому он привлек ныне всем известные данные шведского нейробиолога Х. Хидена, полученные при сравнительном изучении биохимии мозга обученных и необученных животных. В опытах Х. Хидена были выявлены факты увеличения молекул РНК на 12 % у обученных животных по сравнению с необученными, а главное – отличия в строении молекул РНК (в них, очевидно, закодированы новые навыки). Б. Г. Ананьев с большей степенью уверенности допускал, что подобные сдвиги возможны и у человека при научении в ходе деятельности, игры, научения, познания. Научение в этом случае осуществляется «грандиозным ансамблем механизмов, включая молекулярные преобразования в нейронах» [Ананьев 1984: 11-12]. Все способности проявляют свой действительный потенциал лишь в том случае, если находятся в состоянии полезного для них оптимального (а не только посильного) напряжения.