Доказательства бытия Божьего в творчестве Иммануила Канта

Точка зрения Канта на религию как на совокупность определенных нравственных обязанностей является распространенной. Основная ее мысль сводится при этом к утверждению, что человеку достаточно быть хорошим, ибо это и есть существо религии. А религиозность — дело второстепенное и не обязательное. Поэтому все специфически религиозные требования к человеку: вера, догматы, заповеди, богослужения и молитвы, нормы церковной жизни — излишни. Все это — суеверия и ими можно пренебречь. Отсюда возникает проповедь т. н. общечеловеческой морали, адогматического христианства, единства по существу всех религий.
И. Кантом осуществляется рассмотрение аффектов и страстей души. Поскольку в кантовской системе способность желания определена посредством разума, а страсти и аффекты традиционно находятся в противостоянии разуму, то в целом Кантом оценивается действие страстей и аффектов на человека как негативное, по его словам, тут можно говорить о болезни разума. Аффекты Кант сравнивал с апоплексическим ударом (внезапность действия, невозможность ему противостоять), тогда как страсти сравниваются с чахоткой или истощением (их действие является медленным, но постоянным, человек может их побороть). Вследствие аффектов человек теряет самое ценное – разум, он становится слепым, неспособным рационально рассуждать.
Страсти Кантом определены в качестве склонностей, мешающих разуму при том или ином выборе осуществить сравнение их с суммой всех других склонностей. Страсть означает, что склонности побеждают над разумом, Кант называет это «раковой опухолью для чистого практического разума».
Страсти Кантом были разделены на естественные (речь идет о жажде
свободы и половом влечении) и на связанные с культурой (здесь речь идет о честолюбии, властолюбии и корыстолюбии); вне этой классификации осуществляется расположение чрезмерной склонности к иллюзиям. Все эти страсти отнимают у человека свободу, он становится заложником внешних целей, отличается злым, морально дурным поведением. Использование страстей в прагматических целях недопустимо, их необходимо обуздывать.
Например, как пишет Кант, в религии страсти являются источником лжеслужения Богу, то есть такой религии, где все основано на неморальных практиках. В «Антропологии с прагматической точки зрения» Кант яростно критикует страсть к фальшивому благочестивому смирению перед священником. 1 Это есть честолюбие и ложь, стремление приобретения хорошей репутации недозволенными средствами, посредством создания видимости благочестия. Также в данной работе Кант критикует умерщвление плоти отшельником. Тут речь идет о ложной добродетели, склонности, преступившей меру и превратившейся в страсть. Кроме того, отшельничество неприемлемо и потому, что оно ничего не дает для общественного блага, а мораль и моральная религия у Канта связаны с общественной жизнью, мораль рассматривается в качестве сущности социальности.
Склонность к иллюзии Кантом определена в качестве способности принятия субъективного в побудительной причине за нечто объективное. Согласно утверждению Канта, моральная религия нуждается для оживления моральной практики в идее Бога, и Бог выступает как моральный идеал. Но если нами принимается данная идея в качестве чего-то существующего, она обретает качества привнесенные из опыта как результат, складывается ситуация антропоморфизма в религии, то есть ситуация лжеслужения. Таким образом, по Канту, аффекты и страсти души не могут совмещаться в религиях исключительно в рамках разума. Аффекты, тем не менее, в некоторых случаях могут способствовать оживлению моральной религии, быть источником морального энтузиазма. Страсти с моралью являются несовместимыми, доминирование страстей в религии приводит к тому, что нивелируется ее моральная сущность.
Кант считает, что все успехи в культуре, которые служат школой для человека, имеют своей целью применение к жизни приобретенных знаний и навыков. Но самый главный предмет в мире, к которому эти познания могут быть применены, — это человек, ибо он для себя является последней целью. Соответственно, знание родовых признаков людей как земных существ, одаренных разумом, особенно заслуживает название мироведения, несмотря на то, что человек есть только часть земных созданий.
Кант полагал, что этика должна начинаться с метафизики нравов, или «чистой моральной философии», которая свободна от эмпирического содержания. Через метафизику нравов нам открывается первопринцип морали, и эта основа позволяет эмпирически изучать нравственность.
Понятие доброй воли в этике Канта связано с понятием долга. Философ полагал, что долг ни в коем случае нельзя трактовать как свойство природы человека. То же самое касается и любых других моральных определений. Поступок из долга нельзя соотнести с конкретными обстоятельствами его совершения, так как его невозможно вывести из опыта или оправдать опытом. Только разум есть оправдание, а значит и все разумные существа обязаны подчиниться требованию долга.
Однако есть и такие действия, которые положительно значимы для самого человека, однако долгу не соответствуют или противоречат нравственным критериям. Соответственно, Кант полагал, что только тот поступок, который совершен из долга, имеет нравственное достоинство, так как этот поступок совершается не ради некой цели, которая посредством него
достигается, а ради самого долга. Только закон может определять волю извне. Изнутри волю определяет уважение к закону. То есть исполнение долга должно быть предпочтительнее следованию каким-либо склонностям.
Кант постоянно противопоставляет долг и склонности. Склонности в этике Канта — это различные порывы или влечения, отвечающие потребностям, душевному состоянию, материальным интересам. Приведем следующий пример: в том случае, если человек совершает некое благодеяние только из симпатии или душевного порыва, не руководствуясь долгом, такого человека нельзя считать моральным. Только руководство долгом определяет моральность человека или совершенного им поступка. Человек может самостоятельно делать выбор правил совершения поступков. Кант такие субъективные правила воления назвал максимами. Максима избирается человеком в соответствии с условиями жизни, склонностями. Согласно Канту, максиму можно считать моральной в том случае, если она согласуется с нравственным законом, то есть, человек осознает нравственный долг и определяет эту максиму. Кант полагал, что Человек должен стремиться к тому, чтобы максима его поступка согласовывалась с законодательством и нравственным законом. Разум задает объективный принцип, соответственно, объективный принцип – это веление. Кантом объективный принцип веления был назван императивом.