58. Философские проблемы уголовно-правовой теории и практики.

Третья особенность обусловлена тем, что в уголовно-процессуальном познании крайне ограничены возможности непосредственного восприятия субъектом познания объекта познания. Преобладает опосредованный способ его познания. Ввиду этого исключительное значение приобретают средства познания, с помощью которых субъект познания может получить информацию для формирования правильного и полного представления об этом событии прошлого. Здесь практически исключена возможность получения знания о событии преступления путем эксперимента или искусственного создания его аналога, дубля. В этой же связи важная, если не определяющая, роль в уголовно-процессуальном познании принадлежит логическому познанию.
Формальная логика дает некоторые законы познания события преступления путем правильного построения умозаключений из имеющихся посылок. Дедукция позволяет, например, из общего знания права, теоретических положений учения о составе преступления, знания отдельных норм уголовного права узнавать в частном случае некоего события признаки преступления, отдельные элементы его состава и признаки проявления каждого из них. В итоге познаются далеко не все обстоятельства этого события, а только юридически значимые обстоятельства и их необходимая совокупность. Индукция позволяет из частных проявлений отдельного события делать логические выводы и утверждения о событии в целом, о причастности конкретного лица к совершению данного преступления и т.п. В итоге из отдельных и разрозненных фрагментов знания должен быть «искусственно» сформирован цельный и непротиворечивый образ события. Но соответствие его реальной действительности требует самостоятельного обоснования, при том, что позиции сторон в ходе производства по делу могут диаметрально различаться, доказательства могут вступать в противоречия или вызывать сомнения и не давать достаточного основания для итогового вывода. Формальная логика далеко не всегда может служить единственным и достаточным основанием для решения юридических вопросов. Поэтому вновь возникает необходимость в более широком философском основании для познания такого рода и обсуждения вопроса о критериях правильности такого познания.
Четвертая особенность объекта процессуального познания обусловлена двойственностью самой его природы, включающей как область реальных событий, так и область их юридической значимости (сущности). Внешняя, явленная сторона этого объекта обусловлена и выражена фактическими обстоятельствами, его «событийным» рядом. Эта сторона имеет собственное объективное содержание, не зависящее от сознания познающего субъекта. Но полнота выявления и правильность фиксации этого объективного содержания в процессе познания в значительной мере зависит от субъекта познания, его правосознания, его профессиональных навыков и действий.
Внутренняя (сущностная) сторона объекта процессуального познания обусловлена юридическим значением данного события или его отдельных проявлений. Преступный характер события, его конкретные уголовно-правовые признаки, образующие состав преступления, предписаны уголовным законом и составляют юридическую сущность данного события. Поэтому, во-первых, познающий субъект не получает событие объективной реальности в готовом виде со всеми его юридическими характеристиками и проявлениями его преступного характера. Сам субъект активно участвует в формировании объекта познания. Во-вторых, процессуальная задача субъекта познания состоит в том, чтобы выявить лишь юридически значимые обстоятельства, ничего не упустив и не исказив, при том, что внешние проявления преступного события многогранны и разнообразны, предметом процессуального познания становится только часть из них. Многие характеристики не имеют юридического значения, поэтому они сознательно не включаются в поле зрения познающего субъекта. Отдельные характеристики могут иметь юридическое значение, но по тем или иным причинам не попадают в поле его зрения. И отбор юридически значимого, его отделение от иных обстоятельств осуществляет сам субъект познания. Он отбирает то, что имеет юридическое значение, и только из отобранной им информации выстраивает в своем сознании образ совершенного преступления. И сам реконструированный образ события как результат познания, и правильность юридических оценок также в значительной мере зависят от субъективных качеств познающего субъекта: его знания норм права, профессиональных навыков, уровня правосознания и других его характеристик. И здесь также требуются философские основы различения познания в области точных или естественных наук и познания в области гуманитарных наук, имеющих дело с иной «объективной реальностью».
При таких особенностях объекта уголовно-процессуального познания юристу крайне сложно методологически понять и практически разделить и противопоставить объект и субъект познания. Субъект познания привносит в этот процесс существенный элемент своей субъективности. Он не бесстрастно и механически отражает (фотографирует, копирует в своем сознании) объект, как это понимала советская теория доказательств. Он активно формирует этот объект, включая в него и знания о фактах (объективное начало), и свое понимание их юридической сущности (субъективное начало).