Язык памятника ХVI-XVII вв. «Сказание Авраамия Палицына об осаде Троице-Сергиево монастыря»

Однако, по мнению литературоведов, произведение тяготеет скорее к жанру исторических повестей (В. В. Кусков, Е. П. Семенова, И. Ю. Серова), хотя данное определение можно считать скорее условным. Так, А. П. Яковлев называл данный памятник «полубеллетристическим повествованием» [Яковлев: 1909, 663], A. M. Панченко использовал более нейтральный термин «исторические сочинения» [Панченко: 1980, 330].
На наш взгляд, следует согласится с теми исследователями, которые считают талантливые произведения не укладывающимися в рамки какого-то одного жанра и, тем самым, способствующими развитию литературного процесса.
Как нет единого мнения о жанре памятника, так в большинстве других вопросов мнения специалистов расходятся. Среди наиболее проработанных в отечественной науке можно считать текстологические изыскания по теме. Так O. A. Державиной удалось установить 137 списков сочинения Палицына, Я. Г. Солодкиным был обнаружен и изучен 51 список.
В настоящий момент учеными не решена «проблема первых шести глав». Возникновении полемики связывают с работами Д. П. Голохвастова [Голохвастов: 1842; 1844] и А. В. Горского. Последний высказал версию о принадлежности глав «Сказанию» Палицына, а также провел сравнительный анализ двух списков [Горский: 1842]. O. A. Державина предположила, что первые шесть глав (первая редакция), автором которых которые традиционно считали Авраамия, в действительности, написаны архимандритом Троицкой лавры Дионисием [Державина: 1955, 34-36]. Ю. Д. Кашкаров оспаривал данную идею и при помощи сопоставления двух вариантов попытался доказать, что оба они по своей четко выраженной идейной позиции и особенностям стиля вероятнее всего принадлежат перу лишь одного автора – Авраамия Палицына [Кашкаров: 1964].
К этой же дискуссии присоединилась и Л. Е. Морозова, которая в процессе изучения трех редакций – Академической, Окончательной и текста из собрания Е. В. Барсова – пришла к выводу, что последняя является промежуточной, «согласуется с редакцией окончательной», а значит, «дает возможность предполагать, что она является первоначальным вариантом окончательной редакции» [Морозова: 1985, 84]. Соловецкая же рукопись – переделка окончательной, так как в ней выявлено большое количество расхождений с другими списками. Например, пропущен негативный комментарий по поводу внешней и внутренней политики царя Бориса, не включен отрывок о любви Годунова к иностранцам, «сделана большая вставка об измене жителей южнорусских городов» [Морозова: 1985, 84]. Также в Соловецком варианте правке были подвергнуты фрагменты, связанные с правлением Годунова, его действия «либо прославлялись, либо оправдывались» [Морозова: 1985, 85], исключены описания гонений на Романовых-Юрьевых при царе Борисе, а также мысль о богоизбранности Михаила Романова. Исследователь считает, что Палицын «вряд ли был способен на такой политический вызов новой династии» [Морозова: 1985, 85], и предполагает – Соловецкая редакция могла быть создана в среде «рядового монашества», связанного с Троицким монастырем. Основой же данного варианта «Сказания», по мнению Л. E. Морозовой, является обширный исторический труд, начатый возможно еще при архимандрите Иосафе и продолженный при его преемнике Дионисии. «Их записи попали в руки Авраамия <…> и под его руководством, вероятно, уже тогда было создано небольшое произведение о Троицкой осаде» [Морозова: 1985, 86]. Так или иначе, однозначного ответа на вопросы, какой вид имела первая версия «Сказания», все ли сочинение принадлежит руке старца Авраамия, исследователи в настоящий момент не могут дать.
Нет единого мнения и о времени создания первых шести глав литературного памятника. К примеру, С. Ф. Платонов относил их и весь остальной текст к 1615-1617 годам, никак не ранее [Платонов: 1887, 300]. В то время как П. Г. Васенко датировал наиболее известные списки 1612-1613 гг. С помощью сравнения фрагментов ученый выяснил, что вторая редакция создавалась значительно позже, ведь в ней Авраамий меняет свое отношение к периоду царствования Годунова – в виду новых политических реалий, а также по «литературным соображениям» (для уточнения данных и, разумеется, из осторожности) [Васенко: 1924, 13-17]. П. Г. Васенко предложил следующую хронологию создания произведения. Основной текст (первая редакция) Палицын написал между весной 1610 года и концом февраля 1613 (приход Шуйского к власти). В 1620 году появляется вторая версия рукописи, первые шесть глав которой относятся к 1613 году. П. Г. Любомиров, проанализировав содержание памятника, высказал предположение о том, что «Сказание» создавалось с августа 1610 по март 1611 года [Любомиров: 1922, 241]. Я. Г. Солодкин, опровергая все существующие ранее версии, датировал первую редакцию началом 1619 года (до возвращения из плена патриарха Филарета по условиям Деулинского мира) [Солодкин: 1977, 300-301], а окончательную 1619-1620 годами (до отбытия Авраамия в Соловецкий монастырь). При этом исследователь допускает – рукопись, которую принято считать более ранней, могла быть написана и в последний период жизни автора, на Соловках [Солодкин: 1980]. Л. Е. Морозова также отнесла окончательный вариант произведения к 1620 году [Морозова: 2000, 235-236]. Таким образом, исходя из последних исследований, годом создания «финальной» версии памятника является 1620.
В противовес текстологическим трудностям проблемы идейной направленности «Сказания» можно считать практически разрешенными. Работы Д. И. Антонова [Антонов, 2009], O. A. Державиной [Державина: 1958, 7-21], М. А. Коротченко [Коротченко: 1998, 40-54; 67-161], А. И. Яковлева [Яковлев: 1909, 659-665] и других авторов убедительно доказывают – в основе сочинения Палицына лежала мысль о Смутном времени как божественном наказании России за грехи ее правителей и народа.
Современных исследователей продолжают волновать текстологические вопросы (Л. Е. Морозова, Д. А. Рыбаков, Я. Г. Солодкин и др.), а также проблемы поэтики: место «Сказания» в контексте литературной традиции (А. В. Каравашкин), роль библеизмов в тексте (Е. В. Логунова), особенности функционирования авторского самосознания (Д. И. Антонов), и др.
Таким образом, язык произведения Авраамия Палицына является одним из наименее проработанных разделов в изучении данного памятника. Этот факт открывает широкий простор для исследователей «Сказания».