Тему скажу позже

В более общем плане, с глобальной точки зрения, быстро растущая добыча сланцевой нефти была основным фактором, поддерживающим рост поставок в страны, не входящие в ОПЕК, что в сочетании с замедлением мирового спроса на нефть объясняло относительную стабильность цен на нефть сорта Brent до середины 2014 года. Однако, в 2014 – 2016 гг. рост сланцевой добычи оказал серьезное давление на нефтяные цены, исследование этого влияния мы проведем в параграфе 2.2.
Рост добычи природного газа и нефти из сланца в США оказал серьезное экономическое воздействие на местном, национальном и международном уровнях. Эти воздействия происходили по разным путям, и хотя точное количественное определение их последствий затруднено, широкие последствия для Соединенных Штатов и для региональных экономик были в основном положительными на сегодняшний день.
Для экономики США в целом сланцевая революция имела два основных эффекта: снижение цен на энергоносители для потребителей и повышение значимости отечественной нефтегазовой отрасли. Для потребителей более низкие цены на энергоносители являются явным экономическим преимуществом. Без сланцевой революции цены на природный газ — и, вероятно, цены на нефть — были бы намного выше, увеличивая расходы на отопление жилых и коммерческих помещений, транспорт, производство, электроэнергию и многое другое. Эти более низкие цены в среднем сэкономили каждой семье США тысячи долларов на отоплении, охлаждении и транспортных расходах [13].
Второй важный эффект – развитие американской нефтегазовой промышленности. В данном случае сланцевая революция имеет более сложные последствия. Проще говоря, более крупная нефтегазовая отрасль означает большую подверженность росту и снижению волатильных цен на нефть и газ. Например, добыча нефти и газа выросла с 0,4% валового внутреннего продукта в 1998 году до 1,7% в 2014 году, что представляет собой дополнительные 294 млрд. долл. США только в 2014 году. Тем не менее, последующее снижение цен, которое принесло пользу потребителям, сократило долю промышленности в ВВП до 0,9% в 2016 году.
Наконец, сокращение импорта сырой нефти и природного газа в сочетании с недавним увеличением экспорта внутренних ресурсов существенно укрепило торговый баланс США. Тем не менее, США по-прежнему являются одним из крупнейших в мире импортеров нефти, уступая только Китаю.
Региональные и местные экономические последствия сланцевой революции также были значительными. Хотя некоторые исследования, использующие методы моделирования, известные как анализ «затраты-выпуск», переоценили региональные экономические выгоды и преимущества занятости от сланцевого бума, другие, использующие более осторожные методы, постоянно находят положительные, но более скромные, выгоды, как с точки зрения доходов, так и с точки зрения доходов [13].
Во-первых, местные землевладельцы получают выгоду от аренды нефти и газа, которая генерирует «премиальные» платежи и доходы от роялти после начала производства. Во-вторых, местные работники могут извлечь выгоду из возросшего спроса на рабочую силу, прямо или косвенно занятую в нефтегазовой отрасли, что приведет к повышению уровня занятости и повышению заработной платы. В-третьих, владельцы бизнеса будут иметь тенденцию к увеличению продаж, поскольку население и доходы растут вместе с отраслью.
В тоже время, жители, которые не владеют землей или не контролируют свои права собственности на полезные ископаемые, могут столкнуться с рисками и трудностями, связанными с жизнью вблизи добычи нефти, не получая прямой выгоды от доходов от лизинга. Кроме того, наиболее уязвимые граждане общины, такие как пожилые люди или инвалиды, вряд ли получат выгоду от возможностей трудоустройства в результате бума, но могут по-прежнему страдать от увеличения стоимости жизни из-за более высоких расходов на жилье и других расходов. Наконец, сланцевое развитие в некоторых регионах, таких как Пенсильвания и Огайо, в значительной степени зависит от штатных работников, и эти штаты изо всех сил пытались создать местную рабочую силу, сокращая местные выгоды (но внося вклад в выгоды в других местах). Вообще говоря, сельские регионы пережили наиболее острый «бум» сланцевой революции, что привело к быстрому расширению некоторых общин в таких местах, как Северная Дакота и южный Техас. В более густонаселенных регионах, таких как Форт-Уэрт, Техас или Денвер, штат Колорадо, более крупные и более разнообразные экономики приглушают относительное экономическое влияние нефтегазовой отрасли.
Аналогичным образом, сельские регионы также подвергаются наибольшему риску «спада», когда цены на сырье снижаются, что снижает активность в бурении. Резкое увеличение или снижение цен на нефть (или газ) быстро отражается числом действующих буровые установки, что в свою очередь влияет на уровень экономической активности в буровых регионах.
Для преимущественно сельских сообществ, где нефтегазовая отрасль является крупным компонентом местной экономики, эта нестабильность может создавать свои собственные проблемы. Также экономическая неопределенность имеет тенденцию сдерживать инвестиции, поскольку владельцы бизнеса пытаются предвидеть спрос на свои продукты или услуги. В более долгосрочной перспективе исследователи попытались определить, превосходит ли проблема волатильности и потенциал для нефтяной и газовой промышленности «вытеснение» других секторов.