СССр и Лига наций

В то же время, вопреки очевидной необходимости, Чичерин предложил отказаться от приглашения на крупные международные мероприятия, в которых СССР был заинтересован, – конференцию экономическую и по разоружению. Между тем во внешней политике Кремля борьба за сокращения вооружения и разоружения занимала особенное место и стала одной из основных причин развитий сотрудничеств с Лигой, которая считала ограничения вооружений одной из своих главных задач. О таких сотрудничествах много говорилось на различных уровнях.
Но на первых этапах СССР не допускали к обсуждениям принципа сокращений вооружений. Так, его не пригласили на Вашингтонскую конференцию по ограничениям морских вооружений тихоокеанских держав 1921–1922 гг., попытки Москвы на Генуэзской конференции поднять вопросы о разоружениях не встретили понимания, а ее самостоятельные инициативы в данном вопросе также не удались.
Московская конференция 1922 г. по сокращениям вооружений, на которую были приглашены представители Эстонии, Польши, Латвии и Финляндии, лишь показала, насколько сильными оказались стремления всех правительств (в том числе и СССР) укреплять свою позицию за счет разоружений соседей.
Зато когда Секретариат Лиги пригласил советские правительства принять участия в Римской конференции 1924 г. по распространениям принципа Вашингтонского договора о сокращениях морских вооружений на все государства, которые не участвуют в нем, и присоединиться к договорам о запрещениях применений удушливого газа и иных варварских средств ведений войны, Политбюро приняли решения незамедлительно согласиться, оговорив при этом, что отношения Москвы к Лиге Наций остается неизменным.
Подготовками к конференциям занялись НКИД, Реввоенсовет и Морской штаб СССР. Была выработана программа действия советских экспертов с учетами великодержавных претензий СССР, специфик географических положений страны, слабости ее вооружения, практически полных отсутствий находившихся в боевой готовности линейных судов. В связи с этим были учтены не текущие потребности и возможность СССР, а оптимальные для его обороны уровни вооружения.
В процессах подготовки документов появились трения между группами Литвинова, выступавшей за компромисс при решениях таких трудных вопросов, и сторонниками Чичерина, которые требовали выдвинуть на конференциях жесткие требования и нереальные даже для СССР предложения. Политбюро поддержало Литвинова. И все же принятая программа содержала много политических требований и на конференциях вызвала удивления иных стран своей неконструктивностью.
Но в Риме советская сторона пошла на установленные уступки и проявила гибкость. К сожалению, ряды обязательных требований (закрытия Черноморских проливов, устранения Совета Лиги Наций от контроля за выполнениями решения конференций и др.) сделали компромиссы невозможными.