Показатели, характеризующие теневую экономику России, противоречивы и зависят не только от методики, по которой рассчитываются ее характеристики, но и от степени политической ангажированности тех, кто эти показатели представляет. Причем, отечественные и зарубежные оценки российского теневого сектора существенно разнятся.
Так, по данным Росстата, в 2017 году доля «неформального» сектора составила 19,8% общего числа занятых в российской экономике, то есть речь идет о каждом пятом их них. За последние 17 лет примерно такой же, она была в 2008 и 2013 годах (рис. 1).
Госкомстат России рассчитывает долю, которую занимает теневая экономика в ВВП страны, по показателю соотношения доходов от легальной, но латентной и неформальной экономической деятельности к ВВП.
Рис. 1. Динамика теневой экономики России
Эта методика находится в соответствии с рекомендациями, предложенными международными организациями, однако данные Росстата снижены вдвое, по сравнению с оценками Международного валютного фонда (МВФ).
Так, профессор Университета Кеплера в Вене Фридрих Шнайдер, на работы которого ссылаются и МВФ, и Всемирный банк, в 2016 году представил оценки по 143 странам мира за период с 1996 по 2014 год.
Страны с крупнейшей теневой экономикой представлены на рисунке 2.
