Литературные аллюзии в художественном тексте

Интертекстуальность – это не только лишь заимствование элементов существующих текстов, но и наличие общего единого текстового пространства. Если Ю.М.Лотман говорил, что человек есть текст, то Жак Деррида, французский философ-постмодернист и теоретик литературы, сформулировал положение, что «мир есть текст», в рамках постструктурализма. Текст – это не просто речевой акт, он тотален, т.е. ничего не существует вне текста.
Культура человечества рассматривается как единый интертекст, а все создаваемые в этой культуре тексты имеют единый предтекст, обусловленный культурной и литературной традицией, и вместе с тем сами по себе являются интертекстами. Безусловно, в едином культурном пространстве помимо прочих текстов находятся тексты, являющиеся общепринятыми источниками неких аксиом. Ссылки на эти «авторитетные» тексты являются уже привычным и укрепившимся в литературе средством изобразительности. Таким текстом является, например, Библия, и библейские аллюзии можно часто встретить в литературных произведениях.
Литературная аллюзия как интертекстуальный феномен является средством реализации факта присутствия одного текста в другом. Намекая на некоторое событие, аллюзия создает межтекстовую связь. Этот прием также может функционировать как средство «расширенного переноса свойств и качеств мифологических, библейских, литературных, исторических персонажей и событий на те, о которых идет речь в данном высказывании», в таком случае « аллюзия не восстанавливает хорошо известный образ, а извлекает из него дополнительную информацию» [6]. Согласно И.С. Христенко, аллюзивное слово выступает в качестве знака ситуационной модели, с которой посредством ассоциаций соотносится текст, содержащий аллюзию [18]. Так осуществляется взаимодействие между литературно-художественными произведениями, которое называют аллюзивным процессом.
Классическим примером интертекста (включения «другого голоса») может быть роман о жизни Иисуса Христа, его беседах с Понтием Пилатом и мученической смерти в произведении М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита». Здесь не упоминается первоисточник, но читатель о нем догадывается, т.е. авторство имеет многослойный характер.
Аллюзия, таким образом, сама является интертекстом, элементом существующего текста, включаемым в создаваемый текст. А интертекстуальность помогает объяснить возможность взаимопроникновения текстов, их включенность в единый текст, который представляет собой культура человечества.
Кроме того, аллюзии выступают в качестве основных средств при создании вертикального контекста, который объединяет два вида контекста: социально-исторический и филологический [12]. Социально-исторический контекст используется автором для отображения определенных фрагментов реальной или выдуманной действительности. Филологический контекст – это плоскость для анализа способов использования авторами содержания и форм литературных произведений предшественников.