Курсовая работа по лингвистике и переводоведению

СМИ взяли на себя ряд социальных функций. Внедрение свойственных англо-саксонскому менталитету политических идей и соответствующих языковых моделей в национальное языковое сознание происходит настолько агрессивно, что можно говорить о сформированности глобального политического дискурса. При этом национальный политический дискурс отчётливо маргинализируется, например, ватники, пуцреоты в противовес всему цивилизованному миру, мировому сообществу. Попытка ответной маргинализации глобального дискурса (гейропа, пендостан) обречена на неудачу, поскольку вытеснить носителей глобального масс-медийного дискурса (The New-York Times, The New York Times, The Washington Post и т.п.) на периферию политической жизни в отдельно взятой стране на современном этапе не представляется возможным. Даже не соглашаясь с трактовкой ключевых политических понятий, носители национального политического дискурса вынуждены говорить на «языке захватчика» (демократические ценности, толерантность). Это делает их позицию заведомо проигрышной.
По всей видимости, закономерным способом начать вести успешную информационную войну с глобальным агрессором политического дискурса является распространение в мире «резервной» системы политических ценностей, выраженной средствами национальных политических дискурсов, например, русского. Для этого необходим анализ актуального состояния политической картины мира и возможностей её языковой реализации в условиях агрессивной глобальной среды.
Национальная когнитивная картина мира «представляет собой общее, устойчивое, повторяющееся в картинах мира отдельных представителей народа. Здесь кажется уместным вспомнить рассуждения К. Хюбнера о соотношении национального и индивидуального: «хотя нация определяется благодаря своей истории, она существует всё же и физически. Целое и часть здесь вновь типично мифическим образом совпадают, потому что целостность нации тождественно присутствует в каждой из своих частей; точно также совпадают всеобщее и отдельное, поскольку нация, с одной стороны, существует во всех, а с другой – субстанционально тождественное начало может существовать в каждой отдельной личности как нечто персональное, то есть отдельное» [Хюбнер, 1996, с. 328].
Вообще национальная когнитивная картина мира «представляет собой общее, устойчивое, повторяющееся в картинах мира отдельных представителей народа. В связи с этим национальная картина мира, с одной стороны – некоторая абстракция, а с другой – когнитивно-психологическая реальность, обнаруживающаяся в мыслительной, познавательной деятельности народа, в его поведении – физическом и вербальном.
Национальная картина мира обнаруживается в единообразии поведения народа в стереотипных ситуациях, в общих представлениях народа о действительности, в высказываниях и “общих мнениях”, в суждениях о действительности, пословицах, поговорках и афоризмах», то есть «овнешнение», реализация национальной когнитивной картины мира происходит посредством языковой картины мира» [Язык и национальное …, 2002, Электронный ресурс]. При этом каждый язык «вбирает в значения всё, что связано с культурно-традиционной компетенцией его носителей, которая передаётся из поколения в поколение» и кодирует эту информацию своим уникальным образом [Борисова, 2011, с. 101]. Понятие национальной языковой картины мира восходит к утверждению Гумбольдта о том, что национальные языки представляют собой иероглифы, «в которые человек заключает мир и своё воображение» [Гумбольдт, 1985, с. 349]. Иначе говоря, каждый раз производится уникальная категоризация универсального явления. Подобную мысль встречаем у Л.В. Щербы: «мир, который нам дан в нашем непосредственном опыте, оставаясь везде одним и тем же, постигается различным образом в различных языках» [Щерба, 1974, с. 69].
Термин А.П. Чудинова лингвоментальная картина мира [Чудинов, 2008, с. 43] представляется нам наиболее подходящим для обозначения совокупности когнитивной и языковой картин мира как упорядоченной совокупности знаний о действительности, сформировавшейся в общественном (в данном случае политическом) массовом сознании и реализуемой языковыми средствами. Национальная когнитивная картина мира задаётся системой национальных стереотипов.