Государственный строй и право Новгорода и Пскова в XII-XV вв.

В то же время с начала XIV в. в числе лиц, заключающих договор, часто упоминается владыка, причем иногда на первом месте. С одной стороны, это свидетельствует о повышении роли архиепископа в политической и экономической жизни. С другой – можно предположить, что участие владыки требовалось для усиления легитимности договоров. Известно, что новгородский архиепископ обладал определенным авторитетом и даже доверием среди ганзейского купечества. В период острых конфликтов, покидая торговые дворы, немецкие купцы обычно оставляли ключи от них владыке. В 1448 г. Любек, направляя в Новгород послов, просит у архиепископа для них переводчика – и это при том, что в общем ганзейцы щепетильно относились к изучению русского языка.
Появление новых участников заключения договоров связано с рядом факторов, таких как усиление влияния боярства и купечества, реформы системы управления. С конца XIII в. в грамотах фигурируют старосты купеческие. В XV в. наряду с действующим посадником и тысяцким упоминаются «все» (или «старые») посадники и тысяцкие, бояре, купцы, дети купеческие.
При всех изменениях в грамотах от начала и до конца продолжает фигурировать «весь Новгород». То есть, все они, даже если касались самых частных вопросов, являлись государственными правовыми актами. Из этого, однако, не следует делать вывод, что абсолютно все международные новгородские связи находились непосредственно в руках Великого Новгорода. До нас также дошли немногочисленные частные грамоты отношений новгородских и ганзейских купцов, грамоты новгородского архиепископа, обращенные к ливонским городам по частным и церковным вопросам. В сборнике «Грамоты Великого Новгорода и Пскова» также опубликована короткая, но интересная грамота князя Ярослава Ярославича 1266-1272 г. рижанам о «чистом пути» (несмотря на усиливающееся стремление Новгорода ограничить влияние князя).
Заключение договоров между Новгородом и ганзейскими городами в значительной мере носило вынужденный характер. Политические и экономические противоречия, религиозные и культурно-языковые различия вели к многочисленным международным конфликтам разного уровня. Между тем балтийская торговля носила жизненно важный характер для всех заинтересованных сторон. Уже к концу XII в. стало очевидным, что нежелание учитывать интересы противоположной стороны наносит вред обеим. В таких условиях только совместная выработка формально-правовых норм могла дать хоть какие-то гарантии для поддержания торговых отношений. Хотя новгородско-ганзейские договорные грамоты и играли в целом иную роль, чем торговые договоры нового и новейшего времени, они стали важнейшим источником права Новгорода и немецких городов, обогатили национальную и международную правовую традиции.