Эксцесс исполнителя в уголовном праве

Необходимо отметить, что, когда лицо совершает преступление по неосторожности, то вопрос о соучастии других лиц в данном преступлении исключается. Однако, лица, принявшие участие в совершении неосторожного преступления совместно с другими лицами, должны нести ответственность пропорционально имеющейся у них формы вины, с которой они действовали (бездействовали), будучи причастными к совершению неосторожного преступления.
Умышленное совместное участие лиц в совершении преступного деяния подразумевает под собой, что в содержании вины каждого соучастника должны найти отражение те фактические обстоятельства, которые составляют объективные признаки соучастия в преступлении. Предусмотренные в уголовном законе виды умысла в равной мере пригодны для характеристики умышленной вины любого соучастника преступления, будь то исполнитель, организатор, подстрекатель или пособник. Однако, учитывая имеющуюся при соучастии совместность преступной деятельности нескольких лиц, а также то, что, несмотря на объединение усилий соучастников, характер их участия в зависимости от выполняемой роли может различаться, содержание умысла соучастников имеет свои особенности, которые нередко упускаются из виду и в судебной практике, и в теории уголовного права.
Рассмотрим следующий пример из судебной практики — Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 56-АПУ18-22. Осужденный Бычек С.А. считает приговор несправедливым, просит о его отмене, о правильной квалификации его действий и об исключении ст. 162 ч. 4 УК РФ из назначения наказания.
Защитник Чебунина Ю.П. в интересах осужденного Бычека С.А. просит об изменении приговора.
Считает необходимым переквалифицировать совершенное убийство на ч. 1 ст. 105 УК РФ, поскольку в суде Бычек настаивал на том, что предварительного сговора на убийство у него с Кулешовым не было, показания в ходе следствия он дал под психологическим давлением со стороны сотрудников правоохранительных органов. Доказательств предварительного сговора и того, что убийство было сопряжено с разбоем, нет. Кулешов в суде также настаивал на том, что участия в убийстве не принимал, свидетели не подтверждают того, что между осужденными был предварительный сговор на убийство. По заключению экспертизы не усматривается, что у потерпевшего имелись дополнительные повреждения, свидетельствующие об участии в убийстве нескольких лиц. Смерть наступила от удушения петлей, то есть от действий исключительно Бычека.
Считает, что разбой следует переквалифицировать на кражу группой лиц по предварительному сговору с причинением значительного ущерба, что подтверждается доказательствами, исследованными в суде: показаниями свидетелей, протоколами осмотра места происшествия, а также показаниями осужденных.
Однако суд посчитал, что то обстоятельство, что смерть потерпевшего наступила от действий Бычека, не влияет на правильность квалификации действий Кулешова, который согласно заранее распределенным ролям в целях достижения общего для соисполнителей результата — наступления смерти потерпевшего — применял к нему насилие.
Поскольку мотивом убийства потерпевшего являлась корысть — намерение завладеть его имуществом, осужденные обоснованно признаны виновными в совершении разбоя.
Доводы об иной квалификации действий осужденных противоречат требованиям уголовного закона.
Так же суд постановил, что при определении порядка взыскания компенсации судом первой инстанции допущена ошибка. Компенсация морального вреда, причиненного преступлением, совершенным в соучастии, взыскивается с виновных лиц в долевом, а не в солидарном, порядке, поскольку суду при определении размера взыскания следует учитывать степень вины конкретного причинителя вреда. Устраняя допущенное нарушение, Судебная коллегия изменяет приговор в указанной части и определяет ко взысканию с осужденных суммы компенсации, которые соразмерны их роли в совершении убийства, а также с учетом глубины причиненных моральных страданий, требований разумности и справедливости.
Таким образом, содержание волевого элемента умысла организатора, подстрекателя и пособника исчерпывается результатом их собственной преступной деятельности в виде содействия исполнителю в совершении преступления, в то время как содержание волевого элемента умысла исполнителя заключает в себе психическое отношение к общественно опасному последствию совершаемого им при содействии других соучастников преступления. Вследствие этого сочетание форм умысла исполнителя и других соучастников может иметь различные варианты.
Исполнитель может совершать преступление с прямым умыслом, а, пособник может оказывать ему содействие с косвенным умыслом, с безразличием относясь к тому, что исполнитель может воспользоваться оказанной ему услугой для совершения преступления. Примером такого соучастия может служить ситуация, когда имело место распространение наркотических веществ, при которой организаторами привлекались лица для передачи самих наркотиков или же лица, через которые обеспечивалось взаимодействие с покупателями веществ. В процессе судебного разбирательства данные лица утверждали, что не знали о том, что участвовали в схеме распространения наркотических веществ, однако суд признавал их действия, совершенные с косвенным умыслом.
Также необходимо отметить, что эксцесс исполнителя возможен при любом виде соучастия. Эксцесс исполнителя может иметь место как при соучастии с предварительным соглашением (чаще), так и при соучастии без предварительного соглашения. При соучастии без предварительного соглашения эксцесс возможен в случае, когда виновные выступали соисполнителями одного преступления, на которое оба были согласны, но один исполнитель вышел за пределы умысла. Уяснение сущности понятия эксцесса исполнителя имеет важное практическое значение для быстрого и полного раскрытия преступления, изобличения виновных и обеспечения правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден.