Экономическое развитие республики корея со второй половины 20 в. — начало 21 в.

Крупнейшие финансовые и промышленные конгломераты Южной Кореи, чеболи, выросли и стали экономически более сильными. Становилось все труднее держать их на поводке, сдерживать желание захватить внутренний рынок и выйти на внешний. Государственные предприятия также имели слабые возможности для быстрой адаптации к изменениям в условиях глобального рынка, к которым страна все больше и больше привязывалась из-за своей экспортной ориентации. Кроме того, стало очевидно, что выбранная в 60-х годах стратегия экспортоориентированного развития требует укрепления открытости национальной экономики и интеграции в мировое экономическое сообщество.
Под давлением всех этих факторов государственный сектор постепенно терял свои позиции перед частным бизнесом, уступая его в результате приватизации ряда объектов как в производственной, так и финансовой сферах.
За последние 20 лет приоритеты в предпринимательской деятельности государства, которые расширили и развили государственный сектор, значительно изменились. Начав с инвестиций в производственную инфраструктуру, государство перешло непосредственно в сферу производства, создав базовые комплексы новых отраслей промышленности, а в конце 80-х вернулось к своим первоначальным функциям — созданию оптимальных условий для увеличения и улучшения промышленного производства. За последние десятилетия эти функции значительно расширились и приобрели новое качество. В их сферу в настоящее время входит содействие развитию таких отраслей, как компьютерные науки, современные телекоммуникационные системы, новые виды энергии, транспорт и другие коммуникации и так далее.
На фоне постепенного ухода государства от предпринимательской деятельности особенно резко прослеживается тенденция резкого усиления его финансового контроля и влияния на экономику через него. Именно в этом направлении была сосредоточена экономическая политика государства, вступившего в постиндустриальную стадию развития.
Государство установило контроль над финансовыми институтами, и у него есть все рычаги финансового давления, направленные на продвижение экономической стратегии государства. Таким образом, в конце концов, он по-прежнему контролирует ситуацию в экономике. Все изменения, связанные с экономической и финансовой либерализацией, разрабатываются и принимаются государством. Эти изменения, которые носят эволюционный характер, сопровождаются многочисленными оговорками, исключениями и так далее. Неслучайно Республику Корея часто обвиняют в чрезмерной бюрократизации, национализации экономических функций и экономической жизни в целом. Политика демократизации и либерализации общества и его глобализации, начавшаяся в последние годы правления Ро Дэ-Ву и продолженная Ким Ён-ООН, то есть безболезненное вхождение в современную мировую цивилизацию и, прежде всего, В элитный круг наиболее развитых стран в определенной степени сузились сферы влияния государства, в том числе на экономику.
В то же время, по мнению западных экспертов, экономическая политика Южной Кореи остается недостаточно прозрачной, процесс ее развития до сих пор неясен. Это связано с тем, что государственный сектор продолжает занимать сильные позиции в экономике, а также широкий спектр предпринимательской деятельности под строгим государственным контролем.
В 1996–1997 годах экономика Южной Кореи вступила в полугодичный спад, что во многом объясняется близорукостью государственной политики поощрения крупных конгломератов, особенно расширением их сфер деятельности без достаточной финансовой базы и в ущерб экономической эффективности. Отношение большого капитала к государственному регулированию двоякое: с одной стороны, оно выступает против вмешательства государства в свои дела, с другой — все еще заинтересовано в государственной поддержке своих проектов.
В южнокорейском обществе растет поддержка мнения, что правительство должно пересмотреть свои функции. Роль государства должна измениться с бюрократической и надзорной роли на вспомогательную, ориентированную на создание условий для экономического роста и на справедливое и эффективное распределение ответственности между центральными и местными органами власти. Исходя из новых задач, государство определит ход и масштабы приватизации, а также реформирует систему организации и управления тех предприятий, которые остаются в государственном секторе. Некоторые надежды также связаны с тем, что такая реформа государственного регулирования уменьшит коррупцию в обществе.
С 1997 года южнокорейская концепция государственного регулирования в контексте расширяющейся системы рыночного управления экономикой подвергается серьезному испытанию не только на эффективность, но и на выживание. Финансовый кризис, разразившийся в азиатской группе, непосредственно затронул экстравертированную экономику Республики Корея. Крах ряда крупных монополий, которым не удалось пережить резкое снижение платежеспособного спроса на свою продукцию как за рубежом, так и внутри страны, еще более усугубил проблему снижения эффективности экспорта в 1996 году. Поэтому неслучайно, что частный капитал потребовал от правительства принять меры для более эффективного стимулирования рыночных сил, призванных стабилизировать финансовую систему страны и защитить крупные финансовые и промышленные структуры от обвала.
Однако инерция преждевременной самоуспокоенности помешала руководству страны правильно оценить опасность азиатского финансового кризиса, который начался в середине 1997 года. Избегая финансового дефолта, он был вынужден обратиться за помощью к МВФ, который выдвинул довольно жесткие условия для его предоставления, в частности, потребовал полного отказа от прежней системы государственного регулирования.
Масштаб программы экономических реформ поставил вопрос о роли государства в мобилизации нации для преодоления кризиса. В связи с этим было высказано предположение, что регулирующая роль государства в реализации реформ должна сохраняться в период кризиса. В ряде работ южнокорейских экономистов проводится сравнение с задачами 70-х годов.
Похоже, что международная практика и процессы глобализации подталкивают к расширению сфер влияния рыночных сил и признанию их приоритета в определении экономической политики. В то же время наиболее сложные проблемы структурной реформы потребуют максимальной мобилизации общества, что может быть сделано государством только в условиях его административной и бюрократической системы. Все еще преобладающее конфуцианское мировоззрение южнокорейской буржуазии также способствует сохранению традиционной системы экономического регулирования. Поэтому, по нашему мнению, Республика Корея имеет шанс представить миру оригинальную модель органического сочетания рынка с системой косвенного государственного вмешательства