20. Отказ в возбуждении уголовного дела

На стадии предварительного следствия вышеуказанная основа не применяется, если совершение предполагаемого преступления может привести к смертной казни или пожизненному заключению. Более того, к лицам, совершившим преступления против мира и безопасности человечества, предусмотренных ст. ст. 353, 356, 357 и 358 Уголовного кодекса, срок давности никогда не применяется вообще.
Срок исковой давности исчисляется со дня совершения преступления и до вступления приговора суда в законную силу. Если человек совершает новое преступление, срок давности для каждого преступления рассчитывается независимо. Срок исковой давности считается приостановленным в период уклонения лица, совершившего преступление, от органов предварительного следствия или суда. Срок давности в этом случае возобновляется с момента его задержания или капитуляции.
Это обстоятельство относительно редко поддается определению на стадии возбуждения уголовного дела, поскольку для принятия решения об истечении или не истечении соответствующих условий необходимо получить четкое представление не только о составе преступления, но также и его категории (статья 15 Уголовного кодекса). Сделать это без сбора достаточных доказательств, то есть без проведения соответствующих следственных действий, далеко не всегда возможно. Поэтому чаще всего уголовные дела возбуждаются, проводятся следственные действия, собираются доказательства, и только после этого принимается решение о том, истек ли срок исковой давности.
Смерть подозреваемого или обвиняемого, за исключением случаев, когда уголовное преследование необходимо для реабилитации умершего (пункт 4 пункта 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации). Прежде чем удостовериться в наличии такой причины для отказа в возбуждении уголовного дела, необходимо собрать доказательства преступления, совершенного умершим, а также отсутствия живых партнеров, подлежащих уголовной ответственности. Факт смерти подтверждается копией соответствующего свидетельства, которое может быть изъято из оригинала самим следователем и заверено его подписью, а также печатью учреждения, в котором работает следователь.
Это обстоятельство не препятствует возбуждению уголовного дела в двух случаях: когда инициирование необходимо для реабилитации умершего (скажем, по требованию его родственников) или для решения вопроса о возобновлении дела в связи с вновь открывшимся обстоятельствами по отношению к другим лицам.
Отсутствие заявления потерпевшего, если уголовное дело может быть возбуждено только по его просьбе, за исключением случаев, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК РФ (п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ). Признание по закону отказа в возбуждении уголовного дела или прекращении дела в связи с отсутствием заявления потерпевшего о преступлениях, рассматриваемых обвинением, может быть объяснено приоритетом прав и свобод личности, особенностями непосредственного объекта преступной агрессии – честь, достоинство, репутация, здоровье человека. Раскрытие такого преступления при отсутствии воли самого потерпевшего может оказаться вредным для его ценностей, вызвать дополнительные моральные страдания личности.
Свобода жертвы распоряжаться своим правом отказаться от правосудия, его желание разрешать конфликт без помощи и вмешательства государства – это его законный интерес, который важнее общественного интереса в случаях преступлений, характеризующихся низкой степенью общественной опасности.
Независимость жертв как частных лиц при принятии решения о привлечении правонарушителя к правосудию также является оправданной, поскольку частные уголовные преследования обычно осуществляются на личной, семейной, семейной основе, члены семьи, родственники, соседи, друзья, знакомые и коллеги стороны в конфликте. Вмешательство государства в судопроизводство в таких случаях может ухудшить отношения между конфликтующими сторонами. И блокирование конфликта путем примирения, особенно компенсации ущерба (морального и имущественного) потерпевшему, восстановления его интересов, нарушенных в результате преступления, без применения карательных мер, принудительных мер, представляется более значительным социальным эффектом, чем принуждение виновного человека к уголовной ответственности и осуждению.
Отказ потерпевшего от правосудия также содержит экономический эффект, который устраняет материальные и финансовые издержки судебного процесса, отвлекает потерпевших, свидетелей и других лиц, как возможных участников процесса, от их общественно полезной работы и личных дел, снижает обязанность соответствующих органов предварительного следствия, прокурорского надзора и судов рассматривать дела частного и государственно-частного обвинения, что дает им возможность уделять больше внимания организованной преступности, особенно тяжким преступлениям.
Отсутствие мнения суда о наличии доказательств преступления в действиях одного из лиц, указанных в пунктах 2 и 2.1 части первой статьи 448 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, или отсутствие согласия Совета Федерации, Государственной Думы, Конституционного Суда Российской Федерации или квалификационной коллегии судей для возбуждения уголовных дел или привлечения в качестве обвиняемого одного из лиц, указанных в пунктах 1 и 3 – 5 части первой статьи 448 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (пункт 6 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).
Это обстоятельство (пункт 6 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса) связано с реализацией процессуальных льгот, установленных для определенных категорий лиц в связи с их служебным или общественным положением, а также спецификой профессиональных обязанностей.
Одним из видов таких привилегий являются специальные правила возбуждения уголовного дела. Их специфика заключается во введении дополнительных условий, которые необходимо соблюдать при принятии соответствующих решений.
В п. 2 ч. 1 ст. 448 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации говорится, что «уголовное дело в отношении Генерального прокурора Российской Федерации возбуждено председателем Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации на основе коллегии из трех судей Верховного Суда Российской Федерации, принятый по предложению Президента Российской Федерации, о наличии в действиях Генерального прокурора Российской Федерации признаков преступления».